Аламо, через который мне уже доводилось проезжать на обратном пути из ПРА, напоминал знакомые по фильмам о Диком Западе городки, затерявшиеся в прериях. Пыльный, жаркий, с одно— двухэтажными домиками, классическими салунами и непременно вооружёнными местными жителями. Только в вестернах обитатели городков носятся на горячих скакунах, а здесь катаются на вседорожниках. Ну и, разумеется, имеется в наличии шериф со звездой на груди, которому и сдали весьма жалко выглядящего после допроса с пристрастием Самбирского. Шериф долго расспрашивать начальника конвоя не стал, поскольку сведения о чубатом бандите со шрамом на челюсти до него уже доходили, и через час «романтик с большой дороги» болтался в петле.
А мы наконец-то наслаждались цивилизацией в местной гостинице, где сняли четырёхместный номер на троих! После почти недели пыльной дороги и ночёвок в палатке принять душ, переодеться в чистое и по-цивильному поужинать в ресторанчике — это просто верх блаженства! Шарман, бля, как говорила героиня анекдота, вернувшаяся в Париж из путешествия по русским Северам. Тем более, старший конвоя сообщил, что в городке будет две ночёвки: при взрыве серьёзно посекло осколками миномётных мин, использовавшихся в качестве фугасов, колёса одного из БТР. На постоянно работающей подкачке он до Аламо дотянул, но для оставшейся половины пути нужно было заделать пробоины. А снимать здоровенные колёса «бэтра», разбортовывать, вулканизировать камеры и ставить всё назад — ещё тот геморрой! Да и машины переселенцев, пострадавшие при нападении, подлатать не мешало бы.
Демидовск, 19 год, 5 месяц, 24 день, суббота, 20:15
И вот я снова в Демидовске...
День отдыха в Аламо пошёл нам на пользу. Кроме постирушек, немедленно устроенных Светланой, и моего возлежания под «Витарой» (машинка для меня новая, и я решил проверить состояние ходовой после пробега половины Северной дороги), мы прогулялись по здешним магазинам и даже сходили на местный пляж на речушке Аламо-Крик. Туземцы купались нечасто, поскольку воду в ручье, стекавшем со склонов хребта Сьерра-Невада, трудно было назвать тёплой. И поэтому удивлённо глядели, с каким наслаждением плещутся Светка с дочерью. Сразу видно, что мало кто из них слышал про озеро Тургояк, расположенное в черте Миасса, где в начале июня при жаре под тридцать вода редко прогревается до семнадцати градусов!
Кстати, вода в Аламо-Крик напоминала тургоякскую не только по температуре, но и по прозрачности. Разумеется, на этом ручье нет места, чтобы убедиться, видна ли на пятнадцатиметровой глубине лежащая на дне монета, как на Тургояке, но казалась она такой же кристально прозрачной.
После Аламо и практически до Большой реки путь шёл преимущественно по равнине. А вот дальше начались предгорья Скалистых гор. После границы Американской конфедерации с Московским Протекторатом Северная дорога раздваивалась: налево укатанная грунтовка вела на Москву и Новую Одессу, а направо, приблизившись к Скалистым горам, ныряла в долину реки Москва, после брода через которую, выводила к границе между русскими Протекторатами. В Москве нам ничего не нужно было, поэтому колонна двинулась по правой дороге.
После обострения отношений между двумя частями Новой России, произошедшего пять лет назад, ситуация существенно улучшилась. Особенно — когда многие добровольцы из Москвы приняли участие в обороне Берегового от чеченских боевиков: боевое братство и личные отношения всегда значат больше, чем усилия правителей. За редчайшими исключениями. Поэтому колонны Протектората Русской Армии в Московском Протекторате воспринимались фактически как свои.
Галанова, руководствующаяся староземельскими стереотипами, долго расспрашивала меня о том, что представляет собой здешняя Москва, и мой рассказ явно её разочаровал. Особенно — про деревянный Кремль.
— Нет, оно, конечно, прикольно. Типа под старину. Но... несерьёзно.
После Москва-реки дорога пошла по предгорьям Скалистых гор, где было на что полюбоваться. Так что и мы, и Иришка больше не скучали от степного однообразия. Другой разговор, что восьмидесятисильному двигателю «Витары», ещё и дефорсированному тестем ради того, чтобы мотор нормально переносил низкокачественный бензин местного производства, приходилось намного больше напрягаться на подъёмах, чем дизелю моего «Дефендера». Гораздо чаще приходилось втыкать более низкую передачу, а значит — на остановках чаще доливать топливо из канистр, взятых про запас. Но это уже был последний перегон до Демидовска, конечного пункта движения нашей колонны.
Гостиницу разыскивать не пришлось: за те несколько дней, что наша компания провела в городе во время недавнего путешествия по Новой Земле, я успел неплохо познакомиться с городком, и теперь, загнав «Уралы» на охраняемую стоянку, смело направил колёса «сузучки» в уже известный мне отель. Это был крупный по новоземельским меркам город, и мы уже не теснились втроём в одном номере. Галановы заселились в двухместный, а я взял одноместный.
— Коль, а разве мы не завтра едем дальше? — удивилась Светка, когда я переговорил с портье и забрал ключи от комнат.
— А ты уже по дороге соскучилась?
— Скорее, затрахалась ехать, — тихонько, чтобы не слышал ребёнок, пояснила она. — Наконец-то до места добраться хочу!
— Без остатков своего груза? Свет, завтра воскресенье, а здесь трудовой кодекс чтут. Хоть я и не уверен, что он тут законодательно оформлен. Нам нужно будет и о доставке своих шмоток договориться, и машины сдать заказчику. Да и кое-какие вопросы порешать надо. Кстати, вместе с тобой этим будем заниматься. Считай, что послезавтра у тебя — первый рабочий день в новой должности.
Демидовск, 19 год, 5 месяц, 26 день, понедельник, 10:15
— Здравствуйте, Владимир Игнатьевич. Николай Колесов, если помните такого.
— Ну, здравствуй, Колесов. Помню, помню! Не за каждого встречного-поперечного сам Демидов мазу тянет! Как мне доложили, свою часть договора ты выполнил: деньги за заказанное оборудование перечислил. В течение двух недель оно уже прибудет в Береговой. Мы, как видишь, тоже часть своих обязательств выполнили. Строительство производственных помещений идёт, коммуникации подводим. В первой декаде шестого месяца в одном из цехов можно будет начинать монтаж станков. Ты это хотел узнать?
— Не только. Сначала хочу представить своего управляющего: Галанова Светлана. Несколько лет управляла одной из моих фирм на Старой Земле, теперь я решился ей доверить свои проекты в Береговом. Включая контроль за строительством судна.
Аверьянов поморщился. Всё-таки неприятно ему было, что из-за меня Демидов нарушил его планы, касающиеся загрузки верфей в Береговом, но съязвил он с относительно добродушным выражением лица:
— Такая же наглая, как и ты?
— Ещё наглее, Владимир Игнатьевич! Она же не только спортсменка и красавица, но ещё и профессиональная комсомолка. Научена с высоким начальством производственные проблемы решать.
— Судя по тому, что у тебя работает, а не банком или, на худой конец, борделем руководит, из правильных комсомольских работниц! С мужем приехала или как?
— С дочерью восьми лет. Разведена...
Первый раз вижу краснеющую Светку!
— Ну, значит, найдём тебе жениха!.. Если что-то пойдёт не так с пуском производства или со снабжением, можешь кого угодно мной пугать, Светлана. Но учти: ко мне обращаться — только в самом крайнем случае, когда даже мой представитель, которого я тебе заместителем пришлю, проблему решить не сможет.
Аверьянов что-то записал в своём настольном календаре.
— Ещё вопросы?
— В счёт оплаты постройки судна я пригнал в Демидовск пять бортовых «Уралов», гружённых запчастями. С Райзманом цены и ассортимент согласованы. В одном из них — судовой дизель и кое-какой товар Светланы. Нужно решить вопрос передачи техники и запчастей, а также доставку двигателя и вещей в Береговой.